Глава XII   Вдруг в этот затхлый мир ворвалось новое существо и озарило его, точно луч солнца.

>—< Госпожа, госпожа, позвольте я принесу ему чего-нибудь, не то он всю посуду переколотит!

>< Молчи! — прикрикнула на нее госпожа Мальмберг, она тоже отступила к двери, стремясь уйти подальше от этого разъяренного человека. Затем, обращаясь к Индреку, который вскочил с места, приказала:

— Скажите ему еще раз ясно и определенно, что есть ему не дадут, пусть хоть весь дом разнесет.

>—- Ах, не дадут! — заорал князь, когда Индрек передал ему слова госпожи Мальмберг, и, хватая со стола одну стопку посуды за другой, стал со страшным грохотом швырять их об пол. Он, пожалуй, перебил бы все до последней мелочи, не войди в эту минуту Рамильда. Она и внимания не обратила на перепутанные лица присутствующих, она смотрела только на князя, который трудился как одержимый.

—        Прекрасно! Изумительно!—в восторге закричала Рамильда, когда князь швырнул на пол очередную груду посуды.— Такого грохота я не слышала нина одном фейерверке.

Эти слова были произнесены по-немецки, и князь ничего не понял, но он услышал новый голос и оглянулся. Увидев, что Рамильда стоит посреди комнаты и с восхищением смотрит на его разрушительную работу, он, словно вдруг очнувшись, остановился.

Еще! — попросила Рамильда по-русски.— Это было так замечательно: трахх! — воскликнула ова с восторгом. Но князь стоял как ошалелый посреди разбитой посуды и не двигался.

Не вмешивайся не в свое дело! — накинулась на племянницу госпожа Мальмберг.

•— Да нет же, милая тетя,— возразила Рамильда.— Но почему он бьет посуду?

  Я ему есть не дала,— ответила госпожа Мальмберг.

  Почему? Разве нечего?

  Он опоздал. Он вечно опаздывает, а в моем доме должен быть порядок,— объяснила госпожа Мальмберг.

  Значит, от голода, — решила Рамильда. — От голода бедняга разбушевался.

И, подойдя к князю, сказала:

—        Послушайте, если от голода, то не стоит, ведь тетя все равно есть не даст. Поверьте, уж я-то ее знаю.Если сказала нет, то так и будет.

Рамильда произнесла это просто и сердечно, словно разговаривала с ребенком. Князь не нашелся что сказать, он только поклонился, попросил прощения и вышел.

Оглавление