Отец дал, конечно, больше, гораздо больше двадцати, ведь у него большой хутор, не так ли?
— Нет, господин, отец дал только двадцать, в этот раз он больше не мог дать. Потом, может быть, пришлет еще.
— Ну конечно, потом пришлет еще, ведь этими пятьюдесятью не обойтись. А у вас у самого сколько было? Не помните? Правильно, не помните. Но как же вы эти деньги в сундучке оставили? Может быть, у вас и в кошельке остались? Есть у вас в кошельке деньги или нет? Может быть, есть немного?
Он протянул руку, словно просил дать ему кошелек. Индрек вытащил кошелек из кармана и на глазах у директора стал раскрывать все его отделения, чтобы тот мог убедиться—в кошельке пусто,
— Верю, верю,— бормотал директор, разглядывая пустой кошелек. У вас такое честное лицо. В деревне еще осталась честность, в деревне—будущее нашего народа. Знаете, кто был Якобсон *, этот самый Карл Роберт? Слыхали? Что он говорил? Он говорил: наш народ либо победит, либо падет вместе с крестьянством. Понимаете? Наш народ! Эстонский народ! Вот как! А почему? Потому что крестьянин честен, боится бога, предан своему царю. Если бы всех людей переселить в деревню, то...
Он не договорил, что было бы в таком случае. Только взял у Индрека рублевую бумажку, сложил ее и сунул в кошелек, который тот все еще держал в руках.
—• Это за то, что вы честны, что вы дитя честных родителей. Господин Маурус любит честных людей, которые говорят правду, не лгут. Warten Sie, warten Sie К
И вдруг, словно забыв об Индреке, он запахнул халат и выбежал из комнаты. На пороге он обернулся и поманил Индрека пальцем, а когда тот встал со стула, директор сделал правой рукой жест, как бы приказывая юноше снова сесть.
— Сидите, сидите! Минуточку! — сказал он. И, видя, что Индрек продолжает в растерянности стоять, крикнул с порога уже раздраженно:—Да садитесь
1 Подождите, подождите! (нем.)
же вы! — и, скрывшись за дверью, торопливо добавил: — Ein Augenblick! ' He успел Индрек, оставшись один, окинуть взглядом комнату и увидеть за простой занавеской раскрытую кровать, с которой, казалось, кто-то только что встал, как дверь опять неслышно отворилась и директор, просунув в нее голову, сказал:
— А все-таки пойдемте лучше со мной.