Попробуй! Он специально для своей невесты заказал, так что всякий, кто положит голову на эту подушку, будет спать, как мой дядя на груди своей невесты. Ну, а когда женитьба расстроилась, дядя до тех пор не успокоился, пока не раздарил всех невестиных вещей. Тогда-то мне и
досталась эта замечательная подушка — он подарил мне ее со словами: возьми и помни, что женщинам доверять нельзя. Так сказал мне дядя, и я передаю его слова вместе с подушкой. Теперь ты понимаешь, какая это подушка: ценная памятная вещь. Вот почему я и не хочу нести ее в ломбард, а предпочитаю отдать кому-нибудь из друзей, тебе, например, на подержание. Тем более что зимой она тебе очень пригодится, ведь в «Сибири» холодно. Ветер воет, на полу сугробы, одеяла на ребятах к утру инеем покрываются, точно труха мерзлого навоза в конюшне. Ноги никак не согреешь, пальцы так и ломит под одеялом. Только и остается, что положить одну подушку под голову, другую на ноги, ведь ничего нет теплее мягкой подушки, как эта, например. Теперь ты сам видишь, что я о тебе думал, когда принес сюда это одеяло и подушку. И знаешь, сколько я прошу за все вместе? Только два рубля! Понимаешь, человече, всего каких-то два паршивых рубля за вещи, которые стоят по меньшей мере пятерку. Но если ты считаешь меня своим другом, как я тебя, то давай полтора, и вещи твои. Только помни: не насовсем, насовсем я их продавать не собираюсь, я их только, как говорится, закладываю. Попозже, этак через недельку, я тебе деньги верну, серебром или бумажками, с процентами или без них, как хочешь. Словом, как тебе угодно. Ты получишь обратно деньги, а я свои вещи. Ну как, сойдемся на полутора рублях?
— У меня нет таких денег,— ответил Индрек.
— Не выдумывай,— сказал Тигапуу.— Между друзьями не должно быть фальши. Другое дело, если поссоримся, тогда конечно. А зачем нам ссориться? Ведь ты получишь обратно свои деньги, а я свои вещи. К тому же дружба превыше всего, потому что дружба — вечна. Друзья могут ссориться и все же они останутся друзьями. Это мой принцип. Дерись, если по-другому не можешь, но не будь свиньей, не забывай, что ты друг. Итак, рубль с четвертаком! Теперь тебе уже нечего сказать, нечего опасаться.
— Но ведь мне деньги на другое нужны,— продолжал упираться Индрек.
— Так я же их тебе через два-три дня верну и тогда делай с ними, что хочешь. Долго ли человек может спать без подушки и одеяла, сам понимаешь. И потом, какая же это дружба, если я тебе все время помогаю, а ты мне нет. Настоящая дружба должна быть взаимной, так я понимаю. Ну, черт с тобой: давай рубль, и ладно. Убирайся ко всем чертям. Я чиркну спичкой, чтобы ты увидел вещи и деньги, не то еще подумаешь, что я тебя надуть собираюсь. А между друзьями обмана быть не должно.
Тигапуу уже чиркнул спичкой, но Индрек никак не мог вытащить из кармана кошелек. Дело в том, что Индрек не хотел показывать Тигапуу, сколько у него денег. И тому пришлось спалить несколько спичек, прежде чем ожидаемый предмет показался на свет божий. Однако Индрек успел раскрыть кошелек в кармане и вытащить крупные деньги, так что в кошельке оставался лишь серебряный рубль да несколько медяков.
Увидев, как мало у Индрека в кошельке денег, Тигапуу сказал укоризненно:
— Как же ты решился с такими деньгами из дому уехать? Или это старик тебя так обчистил? Сколько он выжал из тебя?
— Пятьдесят,— ответил Индрек.
— Пятьдесят! — воскликнул Тигапуу.— Да ты что, рехнулся? Отдать старику пятьдесят рублей! Это просто свинство! Друг просит у тебя рубль, ты не даешь, а волку в пасть кидаешь сразу пятьдесят! Просто стыдно дарить свою дружбу человеку, у которого в кармане одни лишь жалкие копейки. Ну посуди сам, что я куплю на этот рубль? Куда я с ним пойду? Кому осмелюсь показаться? Тьфу! —.